В сентябре в России была объявлена частичная мобилизация, что стало поводом срочного переезда как для мужчин, подпадающих под весьма размытые категории, так и для девушек. Многим пришлось покинуть свои дома и уехать в соседние страны. Казахстан, наряду с другими государствами, стал для них своеобразным временным пристанищем. По данным министерства внутренних дел, с 21 сентября в страну въехало около 200 тысяч россиян. Esquire разыскал вновь прибывших и расспросил их о причинах и обстоятельствах переезда, о принятии новой реальности и планах на будущее.
Амир. Бармен, 26 лет.
Ж. (хотел бы остаться анонимным). 29 лет.
Амир: До того, как оказался “случайно” в Алматы, я жил в Казани. Я родился там и очень любил город за простор, длинные улицы, парки, огромное количество заведений. Это большой город, что никогда тебя не стесняет. Я работал барменом, потому что мне нравилось работать с алкоголем.
После 24 февраля жизнь стала болезненной, тревожной и серой. До того момента, пока я не перестал читать новости. Если быть точнее, после событий в Буче. Я решил дистанцироваться от новостей, абстрагироваться от происходящего в мире, нужно было позаботиться о своем состоянии. Так было нужно, иначе бы у меня поехала крыша.
У меня была любимая работа, люди, с которыми можно было пообщаться, а больше и не нужно. У меня была своя зона комфорта, из которой не хотелось выходить.
Вокруг буквы Z, автозаки, полицейские – все это вызывало автоматически страх и тревогу. И люди жили в этом страхе. Сам же город словно не изменился.
Ж.: 26 февраля мне приснился сон, который, что удивительно, я запомнил. В нем был ядерный взрыв. Я постоянно читал новости, общался на эту тему с друзьями. Гарантий, что все будет хорошо, не предвиделось, оттого всегда было желание уехать. Со временем эта мысль стала уходить на задний план, потому что жизнь шла своим чередом. Но я знаю, что это касается каждого из нас, всегда. Страх ядерной войны всегда был на фоне, а мобилизация послужила уже поводом для отъезда, это был тот самый край. Убивать людей – это, как минимум, страшно, абсурдно, и как максимум – это геноцид.
Поначалу апатия как выражение шока: не понимаешь, что дальше, но уверен, что надо идти вперед.
А.: Сейчас я нахожусь в тех обстоятельствах, когда больше не могу позволить отделять себя от происходящего. После отъезда из России я вновь стал читать новости.
После объявления мобилизации я ощутил шок, опустошение. Стоишь и куришь, ничего не понимаешь. Решение уехать было очень спонтанным. Ко мне на работу пришел друг с каменным лицом, выглядел он так, словно у него кто-то умер. Он и сообщил о мобилизации.
Затем уже я прочитал все сам, и вновь волна паники, тревоги, страха и, опять, непонимания, чего ждать и что делать. Предложение уехать в Казахстан пришло от друга на следующий день. У меня же самого таких мыслей не было: надо в Казахстан. А зачем в Казахстан? Что мне там делать?
Еще через день мы купили билеты, не с первого раза. Уфа - Челябинск - Троицк, автобусы, поезда и такси.
С собой взял все, что получилось отыскать ночью в панике: куртку, несколько пар носков, балаклаву. Понятно было, что путь будет долгий и трудный. Балаклава пригодилась на границе, потому что было очень холодно – в районе 4-6 градусов. Уже в Челябинске получилось купить теплые носки. Мы были готовы.
КПП Бугристое, Троицк. Нам очень повезло, так как с вокзала довезли почти до КПП. 26 сентября в 7-8 вечера мы были у границы. Очередь: люди просто стоят, раз в полчаса делают пару шагов. Собранные в группы по 5 человек, их впятером пускали в пункт контроля. Были случаи, когда продавали места, или же другие стояли по несколько суток в очереди. Брали с собой горелки, готовили на капоте, покупая продукты в соседних деревнях, куда ездили на самокатах.
Опять же, нам очень повезло: мы стояли в очереди порядка 6 часов. Нас пускали погреться в машину местные, что были на границе: буквально 5 минут посидеть в машине вместе с 5 большими парнями – и вот уже теплее. Нам предлагали помочь пересечь границу на машине, что казалось, не очень легально, и мы отказались, вернувшись в очередь, куда нас без проблем пустили. В очереди все общались, помогали друг другу. Семьи с детьми пускали вперед, чему никто не был против. Вокруг были такие же парни, как и мы, в возрасте 25-27 лет.
Печать я получил очень легко.
Ж.: Мне было сложнее получить печать. Работница пограничной службы очень долго рассматривала мою татуировку пацифика на лице и спрашивала, что же это все же значит. Это была явная провокация. В России этот символ во многом ассоциируется с позицией “Нет войне”.
А.: Изначально все воспринималось как поездка, приключение: пересечение границы, ночи на вокзалах, такси из города в город. Это чувство не прошло и сейчас, но все больше места занимает тревога за будущее, грусть по людям, тоска по Казани. Боюсь, со временем эти чувства могут усилиться.
Поначалу не было ощущения, что мы в другой стране: ночь, пустой вокзал и только лишь усталость.
После 4 городов и нескольких дней дороги мы оказались в столице. Астана... Это гостиница, выход за едой раз в день, тревога и ожидание, мы очень много ели и спали, но в то же время – это город передышки после постоянной дороги и стресса. От знакомой там мы услышали, что Алматы - своего рода культурная столица, и там есть горы.
До Алматы добирались автобусами. Сначала мы заметили очень явную разницу: мы выходим с вокзала, светит солнце, несмотря на холод. Это было вау, здесь нам показалось просто замечательно. Затем мы увидели, как город напоминает Казань – тем, как много здесь молодежи, классных заведений, наполненностью всякими секондами, барами, кофейнями и летниками. В целом, очень красивый и ухоженный город, здесь чувствуется размах.
Ж.: В Казань я приехал из Сочи, и Алматы чем-то напоминает этот город. Всюду видно верхушки снежных гор. И непредсказуемая погода – тепло и жарко, снежно и холодно. Но я пока не понял этот город, для меня ли он. Безумно красиво и приятно.
А.: Хотя и прошло некоторое время с нашего приезда, я не перестаю удивляться, а город не перестает удивлять меня. Менталитет, как я заметил, круто отличается от российского. С одной стороны, приветливость и дружелюбие, словно заложено у людей в культуре. Обычные прохожие ежедневно подходят узнать, как мои дела, пообщаться, некоторые предлагают посильную помощь, делятся контактами, рассказывают о тонкостях. Этим люди пытаются сказать, что все хорошо, и нам, беженцам, здесь рады. Это теплый прием. С другой стороны, немного чувствуется пассивная агрессия: супервежливость, но при этом некоторая напряженность, недовольство.
Конечно, бывают и случаи, когда мы слышим что-то неприятное в нашу сторону или же государства. Но это встречается крайне редко.
Очень радует наблюдать, как в казахах развита национальная идентичность, ощущение общности при многонациональности. Люди знакомы со своей историей и культурой. Мы, татары, только развиваем это в себе, пытаемся понять, кто мы.
Люди могут удивить в любой момент. Удивительно наблюдать разницу речи в зависимости от региона. Кто-то может прочесть рэп за сигарету. Нужно будет еще привыкнуть к хаотичному проявлению русского мата, который один как в русской, так и в казахской речи. На этом фоне чувствую себя чересчур интеллигентным, хотя сам матом не брезгую.
Сейчас мы на стадии изучения всего нового. Мы очень много читали о Казахстане, городах, принятии и адаптации еще по пути, но оказались здесь без подготовки. Правильное произношение слова “тенге” тоже не вызвало затруднений. И без того понятно.
Ж.: Я не думаю, что вернусь в Россию. Потому что не знаю, куда возвращаться, да и страшно. Я переезжал множество раз, и неизвестность новых мест меня не пугает. А пугает то, что не могу строить планы, живу на птичьих правах. Постепенно найдем квартиру, работу. Вопрос поиска жилья - очень большая проблема не только для нас, мы это видим. Студенты сидят на детских площадках со своими чемоданами. Жилья не хватает, оно недоступно. Естественно, эта ситуация [массовый приезд россиян] очень нагнетает общее положение.
А.: Сейчас мы хотим остаться здесь, правда, неизвестно, насколько. А дальше - что в голову взбредет. Оказавшись вне России и именно здесь в Алматы, возникло ощущение, что перед нами открылся весь мир. Хотелось бы найти работу в баре, жилье, подкопить денег. Очень хотелось бы почувствовать себя как дома, потому что нам очень нравится город. А в Россию возвращаться не собираемся, по крайней мере, нескоро.
Записала Юлия Иванова
Фото: Pexels