Студентка Назарбаев Университета Камила Мушкина начинает вести для Esquire.kz дневник, в котором будет рассказывать о своей жизни в самом дорогом кампусе страны.
Ни один таксист, подвозя меня до университета, не преминет спросить:
- Ну, как вам там, в Назарбаевском?
- Хорошо, - отвечаю уверенно. Далее следует первый в списке часто задаваемых вопросов:
- Не тяжело учиться?
- Терпимо, - мой заученный ответ.
Слишком сложно рассказывать о том, что есть инженеры, ученые и гуманитарии, у которых разные требования и нагрузки. Не то чтобы кому-то легче; просто все индивидуально. Например, у инженеров почти все проекты групповые, а пока эту группу соберешь, задание всем раздашь, проведешь сам эксперимент, который с первого раза никак не получится, а в конце еще и репорт писать на 2000 слов – при том, что ты никакой не писатель. Я же, напротив, пишу с удовольствием, а вот так часто работать в команде терпеть не могу.
Кстати, «report» – это отчет, так же как «assignment» – задание, которое нужно закончить до определенной даты, «deadline-a». Смешивать языки – это наши студенты умеют и практикуют. И да, обучение у нас полностью на английском, естественно, кроме урока казахского.
Складывается впечатление, времени у нас не хватает ни на что, кроме учебы. Даже судя по внешнему виду – все какие-то книги в руках, сумка с ноутбуком. Или без ноутбука, но с чем-нибудь не менее серьезным. Как-то раз пришла на прием к врачу; окинув меня взглядом с головы до ног, она принялась заполнять стандартные бланки – на что жалуюсь, кто, откуда… Стоило ей услышать «Назарбаев Университет», как ее взгляд стал понимающим: «Откуда еще, это ваши всегда с рюкзаками ходят». Ну, во-первых, не все – и у нас есть свои «модели», тщательно заботящиеся о внешнем виде, а во-вторых, не всегда – порой даже я сменяю мешковатую одежду с котятками на что-нибудь более элегантное. Хотя кого я обманываю – в автобусе мне до сих пор отдают сдачи, как со школьного билета.
При этом учусь я уже на 3 курсе, на факультете мировых языков и литературы. Учебу в университете я начала с куда более точного, научного направления – физико-математического на подготовительном курсе и уже просто математического на первом. Затем в голове что-то щелкнуло, и я нашла в себе гуманитария. Перевод на новый факультет произошел безболезненно и даже как-то незаметно: я просто написала в департамент письмо, в котором рассказала о себе и своей причине. У нас в университете немало стереотипов, одним из которых является предубеждение против гуманитариев – мол, они почти не учатся, да и вообще любой вылетевший из школы инженерии или школы наук и технологий попадает именно в школу гуманитарии. В некоторых случаях оно так и есть – но только не в моем.
И вот, оказавшись в новых стенах (школы у нас расположены в разных блоках), я почувствовала себя рыбой в воде, и продолжаю уже второй год. У меня было ощущение, что всю свою жизнь я обсуждала на лекциях стихотворения Элиота и Эзры Паунда, писала сочинения каждую неделю и отбивалась от шуточек о дальнейшем трудоустройстве (в KFC, если быть точной).
Вопрос о моем будущем – второй по частоте. Этот вопрос волнует маникюрщиц и консультантов, друзей и особенно родителей; за все время, пока мне его задавали, я придумала более-менее сносный ответ – да кем угодно. Журналистика, переводческое дело, копирайтинг, лингвистика, преподавание, да хоть книги писать. Во многом это зависит от предметов, которые я выбираю – мы сами формируем свое расписание, и, хотя некоторые предметы взять необходимо по умолчанию, в элективах нас почти не ограничивают. Только взглянув на список курсов, можно позабавиться: как вам Good Life in Practice (англ. «Счастливая жизнь в практике») или Fan Culture (англ. «Культура фан-творчества»)? Я абсолютно серьезна – в нашем университете можно изучать то, об изучении чего вы и подумать не могли.
В своих рассказах о своей альма-матер я могу зайти так далеко, что собеседнику мой университет покажется местом сплошного веселья и творчества. Но нет. Учиться и вправду приходится много, но социальной жизнью – студенческими клубами, волонтерствами – жить тоже надо. Стипендии у нас обыкновенные, моя повышенная – 24 тысячи тенге. Выпускникам приходится самостоятельно искать возможности для дальнейшей учебы или работы. И даже наши студенты порой питаются Биг-Боном.
Зато у нас, вопреки слухам, нет детей депутатов, поступивших без конкурса. И наших студентов очень строго наказывают за плагиат – вплоть до отчисления. И учатся у нас очень умные и разносторонние ребята, которых заботит очень многое – от проблем классового и гендерного неравенства до лекарства против рака. И еще многие проблемы будут нами решены – ведь мы не просто так таскаем книжки в больших рюкзаках.